22 апреля 2022, пятница, 11:14 1730

Директор по оперативной деятельности МККК Доминик Штилхарт: люди ожидают от нас чудес. Мы делаем все, что можем, чтобы научиться на ошибках и как можно быстрее оказать помощь пострадавшим

Директор по оперативной деятельности Международного Комитета Красного Креста (МККК) Доминик Штилхарт 21 апреля посетил Ирпень и Бучу

Директор по оперативной деятельности Международного Комитета Красного Креста (МККК) Доминик Штилхарт прибыл в Киев 20 апреля на 2 дня, чтобы лично ознакомиться с гуманитарной ситуацией в Украине на месте. Для этого он 21 апреля утром посетил Ирпень и Бучу в Киевской области, после чего поделился впечатлениями от увиденного и услышанного с информационным агентствам Українськi Новини и интернет-изданием "Бабель".

Какие ваши впечатления от визита?

Первая моя цель поездки, это конечно своими глазами увидеть последствия вооруженного конфликта, тот эффект, который он оказывает на гражданское население. Сегодня мы были в Буче и в Ирпене. Я посмотрел на разрушения, которые произошли в результате боевых действий и также я поговорил сам с людьми, которые в течение всего времени находились в городах, они не выезжали. И конечно, в разговоре с людьми, ощущается, насколько они травмированы и насколько тяжело пережили все то, что случилось.

Поскольку я директор операции МККК по всему миру, я езжу во все страны, где есть вооруженные конфликты, везде, где работает МККК и моя задача – это установить приоритеты, для того чтобы МККК мог наиболее эффективно воспользоваться имеющимися у нас ресурсами.

Сегодня позже у меня состоится встреча с представителями Украинского Красного Креста, который является нашим привилегированным партнером в Украине, и мы будем с ними вместе обсуждать, как наиболее эффективно оказать помощь пострадавшим людям.

Поскольку вы знакомы с ситуацией с вооруженными конфликтами во всем мире, в том, что вы сегодня увидели в Украине, есть ли какая-то особенность? Чем отличается конфликт в Украине от других стран?

Что больше всего меня поразило - это такие масштабные последствия вооруженного конфликта в такой короткий период времени. Мы видим, что более, чем 10 миллион человек покинули свои дома, среди них есть те, кто выехал за границу и перемещенные лица внутри страны. И я никогда не видел такое количество разрушений за такой короткий период времени – всего за несколько недель.

Вы сказали, что приехали для того, чтоб все увидеть своими глазами и установить приоритеты. Что это за приоритеты?

В первую очередь, конечно, приоритет – это оказать жизненно важную помощь тем людям, которые оказались в непосредственной близости к линии фронта, к боевым действиям. Мы видели, что произошло в Ирпене и Буче, но сейчас более интенсивные боевые действия проходят на востоке и на юге страны и конечно сейчас наше основное усилие будет сосредоточено вот в этих областях.

Если говорить о более дальней перспективе, то здесь главный приоритет обеспечить людям доступ к критически важным ресурсам, например, таким как вода. В Ирпене у нас очень масштабный проект с водоканалом, мы оказали им поддержку, работаем над тем, чтоб соединить систему водоканала Ирпеня с Киевом и чтобы во всей этой зоне люди могли получить воду. МККК предоставит финансовую поддержку для закупки оборудования и материалов для ремонта сильно поврежденной системы водоснабжения.

Украинские правозащитники отмечают, что МККК очень медленно действует в прифронтовых зонах, что вы можете сказать в ответ на такую критику?

Я, конечно, понимаю, насколько люди пострадали и у них много проблем и недовольства, так как они ожидают от организаций, таких как наша чудес. Поверьте, мы со своей стороны делаем все, что мы можем сделать, чтобы научиться на ошибках и как можно быстрее оказать помощь пострадавшим. Например, мы много уроков для себя вынесли в таких странах как Сирия, где надо было восстановить критическую городскую инфраструктуру, и теперь в Украине очень масштабный проект в Ирпене организован буквально за пару недель, чтобы у людей как можно быстрее была вода. Мы понимаем, насколько важно доставить помощь как можно быстрее, но всегда в таких ситуациях людям будет казаться, что делается не достаточно и не достаточно быстро.

Не только от правозащитников, но и на уровне украинского правительства звучала критика в адрес международных организаций, в том числе и МККК. Так, в начале марта вице-премьер-министр, министр по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Ирина Верещук заявила, что Украина ожидала от вас больше помощи для мирного населения

Смотрите, просто это факт, что за такое короткое время, буквально за несколько недель, произошли такие огромные гуманитарные последствия, которые мы увидели, что способность настолько быстро и в таком масштабе среагировать, она выходит за возможности отдельно взятой гуманитарной организации и даже всех гуманитарных организаций вместе взятых.

Но здесь также важно отметить, что мы работаем в Украине с 2014 года и основное присутствие, основной упор нашей деятельности был на востоке страны, в тех районах, которые наиболее сильно пострадали от военных действий, а также здесь, в Киеве. Даже в то время, когда многие организации уехали, наши сотрудники оставались в Киеве и на сегодня их в Украине около 700 человек.

Мы работаем в наиболее сильно пострадавших регионах страны, близко к линиям фронта, и здесь я хочу вам сказать, что я разделяю ваше неудовлетворение, ваше негодование. Мне тоже очень хочется, чтоб мы делали больше. Я здесь абсолютно с вами согласен.

Мы стараемся работать как можно ближе к линиям фронта и в тех местах, где гражданское население наиболее сильно страдает от боевых действий. Мы оказали поддержку 75 поликлиникам, больницам, наши сотрудники эвакуируют пожилых людей, наиболее социально уязвимых людей, например, из таких городов как Северодонецк, Краматорск. Но я с вами согласен. Мне тоже хочется, чтобы мы делали больше. К сожалению, на сегодняшний день отсутствуют конкретные договоренности между сторонами конфликта, которые бы нам позволяли заезжать в Мариуполь, пересекать линии боевых действий, чтобы оказывать помощь гражданским людям которые оказались в этой ситуации.

Удается ли коммуникация с властями Украины и России?

По всему миру, где мы работаем, мы всегда стремимся установить диалог со всеми сторонами, участвующими в конфликте, и цель этого диалога – получить доступ и иметь возможность оказать поддержку гражданскому населению везде, в любых местах, где они оказываются. И здесь мы то же самое пытаемся сделать и будем продолжать эту работу.

Уточните, удается ли наладить диалог с Украиной и Россией и раз вы затронули Мариуполь объясните, почему не удается договориться о гуманитарных коридорах из него?

Причина в том, что нет ситуации, когда обе стороны, Россия и Украина, достигли согласия по поводу коридора с четкими договоренностям о том, какая дорога, в какое время, кто может выехать, можем ли мы завези гуманитарную помощь, то есть очень конкретные, точные договоренности, по которым мы могли бы действовать и проехать в город. То, что мы видим: есть заявления, которые делаются одной или другой стороной, но когда мы пытаемся включиться в работу, эти договоренности по факту отсутствуют.

Две недели назад наши сотрудники, которые должны были вывезти людей из Мариуполя, смогли в течение 5 дней каждый день продвинуться по нескольку километров к городу и когда они уже были в 20 километрах на подъезде к нему, бои были настолько интенсивные, что у них не было возможности заехать в город. Тогда они собрали всех гражданских людей, которые находились в том районе, в колонну и вывезли в Запорожье около 1 тысячи человек.

Я привел этот пример, чтобы показать, что мы пытаемся. Отсутствие коридоров - это не отсутствие попыток с нашей стороны причина этому. Мы пытаемся и даже ставим наших сотрудников в очень сложные ситуации, но препятствует то, что у воюющих сторон нет согласия по всем вопросам.

Все таки уточните, если ли коммуникация со сторонами и конкретно с кем?

Все эти каналы, они открыты, этот диалог ведется на разных уровнях, в том числе с представителями правительства. У нас нет проблем с коммуникацией со сторонами, она есть. Мы разговариваем, получаем информацию от сторон и проблема в том, что в ней нет соответствия, нет согласия по конкретным вопросам.

И сегодня вечером объявить, что завтра с 12:00 до 18:00 будет коридор, основываясь на нашем опыте во многих конфликтах по всему миру, этого просто не достаточно, чтобы это сработало. Нам нужно окно хотя бы 3 дня, чтобы организовать действительно серьезную гуманитарную операцию.

И в результате у людей очень сложный выбор: они должны либо оставаться на месте, рискуя жизнью в ситуации, когда очень тяжелые бои идут вокруг, или рисковать жизнью, пытаясь выехать под обстрелами. И сегодня очень много людей принимает решение все-таки попытаться выехать.

Я знаю, насколько это опасно сейчас и насколько было опасно даже месяц назад, выехать из Мариуполя, потому, что я лично разговаривал с нашими сотрудниками, которые это делали, и они мне объяснили, насколько тяжело и насколько опасно было найти дорогу и выехать из города. Именно поэтому мы каждую ночь продолжаем пытаться организовать безопасный выход, для гражданского населения.

Украинская сторона говорит, что украинцев из Мариуполя и других городов насильно вывозят в Россию, они вынуждены проходить через так называемые фильтрационные лагеря. Есть ли какая-то связь у МККК с этими людьми? Правозащитники утверждают, что российский офис МККК ими занимается. Если ли у вас какая-то информация по этому поводу?

Мне известно об этих обвинениях. Я могу вам сказать, что они абсолютно беспочвенны. Мы никогда не поддерживали и никогда не стали бы поддерживать депортацию, вывоз людей куда-то против их воли. Это полностью противоречит нашим принципам, мы никогда этого не делали и никогда не будем делать.

Много дискуссий было в публичной сфере по поводу офиса в Ростове-на-Дону. Сейчас у нас нет офиса в Ростове. Мы ведем переговоры о нем с Москвой, так как мы хотим, что б у нас по всему периметру, во всех приграничных зонах были представительства. У нас сейчас есть представительства в Польше, Молдове, Словакии, Румынии. Гуманитарные последствия в Украине настолько масштабны, что они оказывают влияние и на приграничные зоны. Нам важно, чтоб у нас было присутствие на всех территориях, чтобы оказать поддержку всем людям, которые пострадали в результате конфликта. У МККК на сегодня есть делегация в Москве.

Мы помогаем людям выехать безопасно, туда, куда они сами хотят выехать. Мы организовывали такие операции в Сумах, в Северодонецке, в Краматорске, в Мариуполе. Мы помогали людям доехать туда, куда они сами хотели и это были города на территории Украины.

Если ли все-таки у МККК связь с людьми, которые попадают в фильтрационные лагеря и которых насильно вывезли из Украины?

Нет, сейчас нет и именно по то причине, что у нас нет присутствия на местах. Нам необходимо, чтобы наши сотрудники были во всех районах, чтоб у нас была информация о том, что там происходит и мы могли своими глазами оценивать гуманитарные последствия.

Есть ли у МККК информация о количестве украинцев, которые выехали в Россию с начала войны, с 24 февраля? Есть ли какие-то индивидуальные обращения от украинцев в России о помощи в возвращении в Украину?

Я не могу быть первоисточником этой информации, потому, что у нас нет присутствия конкретно на местах. Пока у нас информация есть из общедоступных источников, из СМИ, где сообщалось о 800 тыс. человек, которые выехали в Россию. Я не могу это официально подтвердить.

Автор: Людмила Мартынова